Зимняя жертва - Страница 90

К оглавлению

— Мы ищем Карла Мюрвалля. Он возглавляет здесь компьютерный отдел.

— По какому поводу?

— Это не имеет значения, — замечает Зак.

— Вы должны сообщить…

— В связи с расследованием, — отвечает Малин.

Охранник отводит от нее взгляд, набирает номер, кивает несколько раз, потом кладет трубку.

— Идите к главной регистрационной стойке, — говорит он.

Малин и Зак направляются к парадному входу. Им приходится совершить променад в несколько сотен метров. Они минуют закрытые монтажные цеха, на полпути через распахнутые двери видят сотни потрепанных траверс, подвешенных к балкам на потолке, как будто давно находящихся в бездействии и с нетерпением ожидающих своего часа. Вращающаяся дверь из травленого стекла держится на прикрепленных к потолку стальных балках. Она ведет к регистрационной стойке.

За столом красного дерева сидят две женщины. Ни одна из них не обращает на вошедших никакого внимания. Слева широкая мраморная лестница. Пахнет полированной кожей и моющими средствами с ароматом лимона.

Они подходят к стойке.

Одна из женщин поднимает глаза.

— Карл Мюрвалль сейчас спустится. Вы можете подождать его на тех стульях возле окна.

Малин оборачивается и видит три красных мягких кресла-«яйца» на коричневом ковре.

— Он скоро будет?

— Через несколько минут.

Карл Мюрвалль появляется двадцать пять минут спустя. На нем серая куртка, желтая рубашка и коротковатые темно-синие джинсы. Завидев его, Малин и Зак поднимаются и идут навстречу. Карл Мюрвалль протягивает руку, его лицо ничего не выражает.

— Инспекторы? Чем обязан?

— Нам надо поговорить с глазу на глаз, — отвечает Малин.

Карл указывает в сторону стульев:

— Может, здесь?

— Лучше в какой-нибудь комнате для совещаний, — говорит Малин.

Карл Мюрвалль поворачивается и начинает подниматься по лестнице. Бросает взгляд через плечо, как бы желая убедиться, что Малин и Зак следуют за ним.

Он набирает код на замке стеклянной двери, и та отъезжает в сторону, открывая длинный коридор.

В одной из комнат, мимо которых они проходят, слышно жужжание мощного вентилятора. За матовым стеклом мелькает едва различимая тень.

— Серверная комната. Сердце производства.

— И вы за это отвечаете?

— Это моя территория, — говорит Карл Мюрвалль. — Я контролирую здесь все.

— Здесь вы работали, когда был убит Бенгт Андерссон?

— Именно так.

Карл останавливается возле очередной стеклянной двери, набирает еще один код. За дверью вокруг десятиметрового дубового стола стоят двенадцать черных стульев. На столе блюдо с огненно-красными зимними яблоками.

— Кабинет правления, — говорит Карл. — Должен подойти. Итак?

Карл Мюрвалль сидит напротив них, откинувшись на спинку.

Зак крутится на своем стуле.

Малин наклоняется вперед.

— Ваш отец не был моряком.

Лицо Карла Мюрвалля остается неподвижно: ни один мускул не напрягается, глаза не выражают никакого беспокойства.

— Ваш отец — легенда поселка Юнгсбру, человек по имени Карл Андерссон, Калле-с-Поворота. Вы знали об этом?

Карл Мюрвалль улыбается Малин, и в его улыбке нет насмешки, только пустота и одиночество.

— Абсурд, — говорит он наконец.

— И если наши сведения верны, то вы и Бенгт Андерссон — сводные братья.

— Я и он?

Зак кивает.

— Вы и он. Неужели мать вам не рассказывала?

Карл Мюрвалль стискивает зубы и повторяет:

— Абсурд.

— И вы ничего не знали об этом? Что у вашей матери была связь с Калле-с…

— Мне наплевать, кто был моим отцом. Все это в прошлом. Вы должны понять. Должны понять, как мне приходилось бороться за то, чтобы стать, кем я стал.

— Можем ли мы взять у вас пробу ДНК, чтобы сравнить с ДНК Бенгта Андерссона? Тогда мы будем знать наверняка.

Карл Мюрвалль качает головой:

— Мне это совершенно неинтересно.

— Почему?

— Потому что я знаю. Вам не нужно брать никакую пробу. Мама все рассказала. Но поскольку я решил оставить всех моих сводных братьев и их жизнь в прошлом, мне нет до этого никакого дела.

— Итак, вы сводный брат Бенгта Андерссона? — уточняет Зак.

— Был. Ведь сейчас он мертв, так? У вас еще что-нибудь? Я тороплюсь на следующую встречу.

На обратном пути к машине Малин смотрит в сторону темной лесной опушки. Карл Мюрвалль не хотел говорить о своем отчиме, о том, как он рос в Блосведрете, о своих отношениях с братьями и сестрой.

— Ни слова больше. Вы узнали то, что вам было нужно. Представляете ли вы, каково мне сейчас приходится? Если больше у вас ничего ко мне нет, меня ждут мои должностные обязанности.

— Но Мария?

— Что Мария?

— Была ли она добра с вами, как с Мяченосцем? Добрей, чем Элиас, Адам или Якоб? Мы знаем, она хорошо относилась к Бенгту. Знала ли она, что он ваш сводный брат?

Молчание.

У Карла Мюрвалля землисто-бледные щеки. И уголки рта чуть заметно подрагивают.

Шлагбаум возле сторожевой будки поднимается, и они выезжают.

«Прощай, тюрьма», — думает Малин.

Должностные обязанности.

Каким же мрачным может сделать человека его работа.

Карл Мюрвалль приходится сводным братом и Ребекке Стенлунд.

«Но это не мои должностные обязанности, — думает Малин. — До этого они должны дойти сами, если до сих пор не знают. Ведь Ребекка Стенлунд тоже хочет, чтобы ее оставили в покое».

58

— Как ты думаешь, знала ли Мария Мюрвалль, что у Бенгта Андерссона и ее сводного брата общий отец? Не потому ли она так опекала его?